Начало игры.

Антуан остановился перед бдящими за порядком двумя стражниками, и, дежурно улыбнувшись, закашлялся. Гвардейцы, дремлющие на посту после сонной ночи, склонили колени, узнав в высоком старце в длинной светло-синей мантии главу Церкви и Инквизиции. Святой отец, кивнул и чуть повел рукой, показывая, что им можно подняться с колен. Гвардейцы быстро поняли намек, и выпрямились, раскрыв перед Анутуаном двери Усыпальницы.
Святой отец развернулся к телохранителям, что сопровождали его от самой Церкви. Они не горели желанием входить в усыпальницу следом за святым отцом, потому Антуан позволил остаться снаружи. Чуть пристукнув посохом по земле, зажигая волшебный огонь на конце, Антуан вошел в усыпальниц.
Камни дышали хладом. В Усыпальнице было прохладно и летом, а весной здесь стоял самый настоящий могильный холод. Антуан, знавший это, плотнее укутался в мантию. Он спускался неторопливо, освещая себе путь посохом по уходящей вниз лестнице. Он с интересом оглядывал стены, которые, от чего-то, незримо изменились. Антуан глубоко вздохнул и чуть прикрыл глаза, читая молитву. Он знал, что сейчас ему предстоит совершать этот неприятный ритуал снова.
Наконец он спустился. Последнее слово молитвы точно совпало с последней ступенькой. Антуан улыбнулся своему маленькому триумфу. Святой отец зажег маленький огонек, который мгновенно облетел помещение склепа, зажигая свечи. Когда стало относительно светло, Антуан потушил посох, и присел на одиноко стоящей у могильной плиты прежнего Императора, стул.
Прежний Император был набожным человеком, и в его волю входило то, что после смерти Глава Церкви должен был лично освящать его тело раз в три месяца. Это раньше довольно часто практиковалось в церквях, когда молились на мощи — омовение святой водой, проведение особых ритуалов... Но последние триста лет этого не проводили. Потому воля Императора была довольно необычной. Но Антуан свято относился к своему долгу, не смотря на всё неприятие этой процедуры.

Отодвинуть плиту не составляло труда, ибо Антуан знал оберегающие её заклятие. Затем он безразлично взглянул на забальзамированный Светлой Магией труп, снова присел на стул, отложил посох в сторону, и начал читать молитву, водя над телом Императора руками, в которых сосредоточил светлую магию. Время тянулось медленно. Антуан, кажется, слышал, как оно медленно утекает. Старик, лишний раз, старался не смотреть на труп. Однако, когда дело дошло до омовения его освященной водой, Антуану пришлось открыть глаза.
«Омовение» на самом деле представляло «обрызгивание» стоящей в углу склепа в серебряной чаще  освященной водой. Когда святой отец подошел к чаше, он увидел, что освященной воды осталось совсем не много. Отметив, что нужно будет распорядиться о том, чтобы чашу напомнили, Антуан обрызгал труп водой. Затем поставил чашу на место и зажег прихваченную собой большую восковую свечу, которую поставил в саркофаг к мертвецу. Согласно ритуалу, Антуан должен был присутствовать в склепе, пока свеча не потухнет...

Воск свечи медленно и мерно капал. Антуан даже задремал... Но когда пламя потухло, светлый маг встал со стула, словно отриная от себя навождения. Он вытащил блюдце с остатками свечи их саркофага, и закрыл гроб. Потушив все свечи,он снова зажег посох, и, медленно поднявшись по лестнице, покинул склеп, устало улыбнувшись страже и своим телохранителям. Отправился в императорский парк, на встречу с капитаном Инквизиции...

>>> Альтея. Парк

Отредактировано Антуан Ке'Аин (18-08-2011 15:20:12)