Наконец то его лошадь просто остановилась и маг смог вылезть из уже порядком опротивевшего седла. Скорее, даже спрыгнул и... тут же угодил в лошадиные каштаны, обильно рассыпанные возле мелкого сарая - конюшни. Харальд презрительно скривился, хотелось изрядно выругаться, но, как говорится, должность обязывала. Поэтому он лишь мысленно передал приказ ауре, хотя та и так достаточно быстро сбрасывала с высоких сапог конские экскременты. Подбежавшему мужичку - слуге, видимо пристроенному еще и за конюшней следить, маг просто кинул поводья, нарочито целясь в лицо, но тот ухитрился вывернуться и поймать, не схлопотав при этом удара.
- Расседлай, напои и накорми. - приказал маг и широким шагом, но при этом посматривая все же себе под ноги, направился к дверям питейного заведения. Лишь перед самым входом он обернулся, бегло взглянув на своих спутников и пнул ногой дверь. Зачем он вел себя так агрессивно? Маг сам поначалу не мог ответить, но потом все же разобрался в собственных чувствах. Хладнокровие было непонятно обычному народу из глуши, а значит могло восприниматься как слабость, а слабого можно потом за деревней и "пощипать", прикопав где то в  муравейнике труп. За свою жизнь, он естественно не переживал - мужики с кольями ему не соперники, но давать повод не хотелось. А тут еще и поездка по полу-заброшенной дороге и нужна вечно уворачиваться от ветвей и смотреть как бы лошадь в болота не свернула. Тем не менее, они добрались, а это главное.
Пройдя в главный зал, если так можно назвать помещение с несколькими грубыми длинными столами и приставленными к ним лавками, маг выбрал свободный - ближний левый от входа и уселся лицом к выходу. Лавка недовольно крякнула, но выдержала. Зато все местные, находившиеся в это время в таверне, практически прожигали его взглядами. Сам же маг мысленно фыркнул и уже забыл о них.
Тут то рядом с ним и возникла низкорослая, но добротно сбитая девчушка - служанка. Светло - русые длинные волосы, заплетенные в две толстые косы, спадали на достаточно крупную грудь, размер которой, девица в свою очередь, не стеснялась демонстрировать. Она как раз хотела что-то спросить, открыв маленький ротик, но  темный маг жестом приказал ей замолчать. На смазливом личике возникло комическая маска непонимания.
- Мне, конечно, было бы намного приятней пообщаться с тобой, детка, но я вынужден просить тебя позвать своего хозяина. Мне нужно с ним серьезно поговорить. И пусть захватит все, что у него там есть. но только самое лучшее. Я и мои спутники не привыкли питаться лесными кореньями да орехами, так что уже сделайте милость.
Девочка быстро убрала дурноватое выражение лица и быстро затараторила:
- Есть мясо соленое, рыба вяленая, сыр, молоко, грибы соленые, ягоды и орехи. - запнулась, вспомнив, видимо, что гость уже нехорошо упоминал орехи и коренья. А Харальд воспользовался паузой в этой ее монологе и, взяв девушку за руку, вложил в ладошку серебряную монету.
- Это вот тебе на новое платье, коли это ненароком на сеновале помнешь. А теперь ступай к хозяину и пусть вынесет нам поесть и выпить чего хорошего.
Служанка неимоверно ловко отправила монетку между двух белесых полушарий, выглядывающих из-под грубо стянутой  ткани ее платья, и многообещающе сверкнула глазенками, после чего убежала выполнять поручение...

Желания продолжать прерванную беседу на голодный желудок не было ну никакого. Маг любезно предоставил возможность говорить за себя своему животу. Замечтавшись о еде, Гвейн даже не заметил, как снял с ноги сапог и стал чесать ногу у всех на виду. Опомнившись, он снял и второй, пристроил их под лавкой и уселся поудобнее, задрав ноги на лавочку.
Чем ещё можно было занять себя? Пока рот не был забит горячею едою, Гвейн с глумливой улыбкой наблюдал за попытками его спутницы отвязаться от навязчивого ухажера. Надо сказать, парня это забавляло. А вот Ллинара, вероятно, даже не догадывалась, насколько щекотливым является её положение: бабьё-то деревенское ой как ревниво! Простушки – простушки, а попробуй на их парней позариться, в раз патлы повыдирают. Сами-то красотой не блещут, а потому захожих красавиц иначе как потаскухами между собой не называют.  Пусть только попробует чего… Обведя насмешливым взглядом зал, Гвейн насчитал три пары недовольных женских глаз, устремленных на воркующих голубков.
“Ну, Ллинара, попала ты. Если повезёт – отделаешься плевком в еде. А виновата ты, невиновата, никому не интересно. С мужем надо было тебе сюда явиться, с мужем! Порядочные женщины в одиночестве не разгуливают.”
- Первый раз её вижу. Но между вами определенно что-то есть. Понастойчивее, дружище! Улыбку пошире и руками пошалить не забываем, дамы оценят.
Жаль, под рукой не было кружки, чтобы скрыть порыв смеха. Вместо этого пришлось с самым непринуждённым видом повернуться к мастеру Харальду и громко спросить:
- Так что вы там говорили об этих подосиновиках?

Отредактировано Гвейн (05-09-2011 00:15:04)

Сказать о том, что половина окружающих людей Харальда просто раздражала - нагло промолчать. А игнорировать раздражители маг просто не привык.
- Хозяин, - обратился он к трактирщику. - присядь за наш стол, уважаемый, у меня и моих спутников возник ряд вопросов, а остальное - тлен, так что не суетись и просто забудь обо всем остальном. - маг указал трактирщику на лавку, на которой сидел он сам.
Неприятно отвлекали появившиеся незваные гости за их столом, которые начали активно заигрывать с обоими его спутниками. Подобный не профессионализм был просто непростительным. И Харальд взял на себя смелость прервать весь фальс и заявил уже "пришлым".
- Вон. Оба пошли вон от этого стола. Или здесь не ведают о законах Империи, что забыли все допустимые нормы поведения простолюдинов при выходцах из высокого общества дворян? - ровным голосом заявил маг. Он не кричал, нет. Он просто говорил уверенным голосом человека, знающего чего стоят его слова. Но как человек знающий и проживший не один год в благословенном мире, созданном Триединым, Харальд ведал еще и то, что слова для многих просто звук. В этом мире все признают лишь силу и он решил показать ее отголоски сбежавшейся черни.
Сила потекла по жилам, повинуясь приказам разума. Тело мага в какое то мгновение стало походить на туманный силуэт, а через мгновение перед собравшимися седел на том же самом месте уже иной Харальд. Лицо мага скрыто под капюшоном, а от плеч отходит еще одна пара конечностей. Все четыре руки он положил на столешницу перед собой. Кисти - вроде бы человеческие, только пепельного цвета кожа с роговыми наростами на месте изгибов пальцев. И нечеловеческие, более похожие на птичьи, когти. Им позавидовала бы любой филин или ястреб.
А маг... маг просто сжал в кулак нижнюю левую конечность и на столе остались четыре глубокие борозды с рваными краями. Дерево подобно глине поддалось простому жесту мага. Но через мгновение все исчезло и на "пришлых" смотрел все тот же угрюмый задумчивый человек с седыми волосами и чего то ждал. А перед ним на столе, среди утвари, виднелись борозды от когтей неизвестного существа...

“Не могу быть менее заинтересованным в предпочтениях слабого пола”, с улыбкой подумал Гвейн, глядя на Ллинару, но предпочел вежливо промолчать. Не было нужды просвещать молодую девушку о своих предпочтениях. В конце концов, чего ради лишать себя удовольствия поглумиться над её высокомерием? За свою недолгую жизнь он повстречал немало девиц, ошибочно убежденных в его заинтересованности их красотою. И чем моложе они были, тем сильнее верили, что каждый улыбнувшийся им муж только об одном и думает: как бы задрать их в тёмной подворотне. Не сильно они и заблуждались, по правде говоря…
Торопливое шарканье множества маленьких ножек и очаровательный запах свежих яств вырвали Флинта из собственных мыслей.
“Ну наконец-то!”, едва ли не вслух выкрикнул он. От нетерпения мужчина так резко скинул ноги со скамьи, что пнул лежащие под нею сапоги, от чего те улетели на добрый десяток локтей. Не обратив на них никакого внимания, Гвейн нервно барабанил пальцами по столу, пока служанки не подошли достаточно близко и он буквально не вырвал из рук ближайшей из них поднос с едою, а затем жадно придвинул к себе тарелку с рыбой и принялся за трапезу. Вцепившись руками в засоленную рыбёшку, как дикий хищник, он нетерпеливо отделял мясо от костей, торопливо отправляя первое в рот и изредка отвлекаясь, чтобы схватить с ближних тарелок какую-нибудь зелень и отправить её следом. Так прошло несколько минут, сопровождающихся невнятным мычанием одобрения и стонами удовольствия, пока его не отвлекла появившаяся из ниоткуда девушка.
Надо сказать, смысл её слов улёгся в сознании не сразу. Взгляд юноши выражал вежливое недоумение, ибо как раз в этот момент он сидел с рукою во рту, пытаясь выковырять из ещё не проглоченного куска пищи рыбью кость, что заставляло молодого витязя слегка усомниться в собственной красоте и благородстве. А впрочем, дамам виднее…
Проглотив плохо разжеванный кусок мяса, и едва не поперхнувшись треклятой костью, Флинт уже было собрался ответить на лестные слова незнакомки, но сперва его отвлёкло довольно громкое ругательство навязчивого гостя, а затем и вовсе мастер Харальд приказал пришлым убираться. Улыбка сползла с лица Гвейна, когда вслед за словами последовала демонстрация силы.
- Грубо, мастер Харальд. Подумают ещё, что мы дикари какие-то, - произнёс Гвейн тихим, уважительно-учтивым тоном, так, чтобы слышал его только декан.

Маг проследив еще раз за всем буйством сумасшедших, количество которых явно зашкаливало на данном участке местности, и тихо так, чтобы никто не слышал вздохнул. но делать то было, действительно, нечего - только слушать, что же расскажут местные, если справятся со своим страхом перед магами и их чудесами.
- Можете смело говорить о своих трудностях со стихией огня. Не скажу, что среди нас есть эксперты именно этого профиля, но кое что и мы знаем. - вновь устало вздохнул. - Так что перестаньте уже трястись и рассказывайте, что за проблема. Я и мои спутники очень устали с дороги, мечтали о горячей еде и ванне, но если по каким то магическим причинам это недоступно в вашем углу леса, то мы с радостью вам поможем.
Харальд вновь положил руки на столешницу и стал выжидать рассказа местных. Но вот никак из головы не выходили чудеса, что творила здесь местная нечесть.
- Видать, и вправду у них все так плохо, если чудища среди дня по домам шастают, людей смущают.
Внешне же маг оставался хладнокровным и расчетливым, таким, каким и должен быть декан факультета Первостихии. Только вот к еде пока не притрагивался, недосуг было как то жевать, когда вокруг народ наполовину в обморочном состоянии - перепуганы все, приходи и бери готовеньких. И ведь теперь еще как бы не пришлось их уговаривать, что мол не демоны они из Пустоты прибывшие. А то еще чего не того подумают, попробуй потом на постой попросится...

Слушая рассказ, Гвейн продолжал уплетать за обе щеки. Видя настрой своих спутников, он понял, что дальнейшая судьба их небольшой компании предрешена, и таких заслуженных долгим путешествием благ, как горячая ванная и мягкая постель на несколько последующих часов его уже лишили. Так пусть хоть живот будет набит до отвалу.
“Хорошо было бы увильнуть от всех этих гуляний по деревни, да расспросов местных, и остаться наедине с собой в деревенской купальне.” – подумалось Гвейну. Ноги продолжали жалобно ныть, на отрез отказываясь смириться с судьбою. Стоило бы, конечно, шепнуть Харальду и Ллинаре, что отсутствие пламени в деревне ему вовсе не помешает вскипятить воду в котле, да в горячей ванне понежиться. Впрочем, высказать такое предложение при местных было бы поступком весьма недальновидным: чего доброго, налетят всей деревней, от старости до младости, нанесут котлов – грей не перегрей.
Слух резала какая-то абсурдность в словах рассказчика. Что-то в этой истории явно не вязалось. Не могут чары такой силы быть сотворенными руками одной, совсем ещё молодой, ведьмы: не хватило бы ей силёнок забрать пламя у целой деревни, пусть даже она с детства очень способной к волшбе была. Нет, не обошлось здесь без кого-то более могущественного. Духи разгневались или нечисть постаралась, без кого-то третьего никак не обошлось. Дуреха, наверное, сама не поняла, к каким силам обратилась своим простецким ритуалом.
“Свистунья, понимаешь ли… Жучок, Кора, Кукля… Это ж надо было… Что вижу, о том и слагаю.” – бубнил про себя Флинт, натягивая сапоги. - “Именно в таких деревушках и берут своё начало сказки да истории, неверующими вымыслами называющиеся”.
Остановившись на долю секунды взглядом на еде, к которой его спутник так и не притронулся, Гвейн обратился к девушке с грибом:
- Кукля, так, кажется? Ну, дорогая, показывай дорогу до хижины ведьмы вашей. Перемолвлюсь с ней словечком о том, что же она натворила. Заодно и гриб ей воротишь. Ато ещё, чего доброго, и воду у вас, бедолаг, отнимет.

Отредактировано Гвейн (09-09-2011 15:31:15)

- Вы думаете ваша ведьмочка, кажется, Свистунья, одна с таким серьезным делом справилась?  - Ллин скептически посмотрела на Листа. – Я не специалистка в магии, но, на мой взгляд, помог ей кто-то. Забрать огонь – дело не шуточное!
Та же нечисть могла подсобить, если такая возможность представилась. Уж кому-кому, а ей огонь уж точно не по душе был. А так – живи да радуйся! Людям пакости безнаказанно.
Девушка легким движением руки пресекла попытку ворона стянуть что-нибудь с тарелки Харальда. Маг определенно поразил дурную птицу в самое сердце своей демонстрацией магических способностей. Так что теперь ворон точил на него клюв.
- И как же вы живете без огня? – сочувственно спросила менестрель у Листа. Жизнь без тепла и света от костра или камина, без горячей пищи и воды казалась девушки чем-то ужасным и совершенно невозможным. Так что идея Харальда помочь бедным жителям деревни пришлась доброй Ллинаре по душе. Она, конечно, не маг, но тоже может где-то пригодиться. Не оставлять же людей без огня! Вон нечисть уже совсем распоясалась, к жилью совсем близко подходит, никого не боится.
Что же можно сделать? Жалко их. Без огня они тут пропадут, а переезд – тоже не лучший выход. Вещички-то ты, может, и прихватишь, а вот избу не передвинешь. Да и не известно еще, как примут чужаков в другом месте.
Ворон, пользуясь задумчивостью хозяйки, стянул кусок сала, предварительно бросив вороватый взгляд на присутствующих. Мало ли что, мало ли кто…
Ллинара откинулась на спинку стула и еще больше задумалась: история с пропавшим огнем нравилась ей все меньше и меньше. Здесь было что-то неправильное, что-то не совпадало.
- А с чего это ведьма с огнем мудрить начала? Обидел её кто или просто что-то в голову взбрело?
Не зря же она начудила. Что-то должно быть, какая-то причина.

Тем временем, у хижины ведьмы Свистуньи...

Девчушка с такой расторопностью принялась выполнять просьбу Гвейна, что увела его из таверны прежде, чем он успел раскрыть рот и предложить своим спутникам присоединиться. Удаляясь от строения, маг обернулся, но никто их с Куклей не догонял. До хижины они добрались довольно быстро, и, не смотря на свой рост и коротенькие ножки служанки, это Гвейну пришлось за ней поспевать, иначе, чего доброго, она бы ему палец оторвала. Вот только никто их у порога не встретил.
Гвейн не сомневался, что Кукля права: девчушка набедокурила, а теперь боится показаться на глаза незнакомцам, опасаясь, что за нею они пришли. В другой ситуации это было бы разумно… Вот только как выманить её?
Можно было пригрозить трусихе, что коли не появится сию же минуту, маг разозлится по-настоящему, и тогда, чего доброго, обратит весь её двор в ледовое изваяние, да ковром снежным сверху покроет. А коль и тогда не изволит явиться пред ним пакостница, тут уж он такую вьюгу на селенье напустит - деревенские вмиг сменят милость на злобу лютую, что без огня их чертовка оставила.
Можно было выманить маленькую шкодницу хитростью. Оставить гриб на видном месте, обернуться водой и в котёл залезть. Ну а когда ведьма успокоится и выйдет из укрытия – появиться перед ней и схватить за шкирку, чтоб не убежала.
Гвейн закрыл глаза и принялся тереть веки свободною рукою. Вся сказочность этого места начала проникать ему в голову, причиняя какой-то непонятный… дискомфорт. Слишком уж сильно эта часть мира отличалась от суровой реальности тех земель, по которым он ранее странствовал. Всё здесь было пропитано какой-то другой магией, даже нечисть была какая-то…
Звон упавшего котла, смягченный мягкою травой, вырвал мага из состояния задумчивости. Открыв глаза, он обнаружил всё ту же лачугу, лишь нереальности, как будто, поубавилось.
- Ничего страшного. Я уверен, она скоро появится. Можешь ступать, Кукля, дорогу назад я запомнил. – Гвейн улыбнулся Кукле, показывая, что он не серчает. Затем повернулся к жилищу и громко окрикнул пропавшую хозяйку. - Не бойся, Свистунья. Выходи и встреть гостя. Он лишь путник, случайно оказавшийся в этих краях, и прослышавший о бедах ваших. Не наказывать пришел тебя, а помощь предложить. Не вернуть нам огня в печи, пока ты не расскажешь, что произошло.

- Да. Отсутствие хлеба и тепла – весьма серьезная проблема, – девушка вздохнула.
Ворон, последние пять минут подозрительно косившийся на Харальда, наконец определился и клюнул мага за палец. Что подвигло дурную птицу на столь рискованный поступок – неизвестно. Ллинара одним движением сгребла бестолкового ворона,  одновременно отодвинув его подальше от мага, и смущенно пробормотала:
- Простите. Не сердитесь. Он не со зла – просто приревновал меня.
Мысленно девушка уже варила из глупой птицы суп: ворон достал её своими выходками. В реальности же Ллин вернулась к разговору с трактирщиком.
- А мы можем поговорить с этими мальчишками? Может они видели что-то прежде, чем ушли от ведьмочки? –заинтересованно спросила девушка, прикидывая могли ли ребята и правда что-то видеть. Трактирщик посоветовал Ллин спросить юную чародейку «как чаровник чаровника». Девушка улыбнулась: вот уж чем-чем, а магией она никогда не интересовалась. Да и магов не особенно любила. Вот только говорить об этом трактирщику пока не собиралась: чудные дела здесь творятся, и пока не понятно, что лучше, а что хуже сказать или сделать.
Когда маг забрал лютню Ллинары щеки девушки возмущенно вспыхнули: она никому не позволяла трогать её инструмент. Однако  девушка сдержалась и не стала ничего говорить пожилому магу.
Пел Харальд удивительно красиво. По крайней мере, так показалось Ллинаре. Слова песни как-то незаметно западали в душу. Менестрель улыбнулась, заметив, что надо будет как-нибудь попросить Харальда спеть еще раз. Она даже сделает исключение из всех правил и одолжит ему свою лютню ради такого случая.
Свой инструмент девушка забрала сразу же, как только его оставил маг. Бережно пробежалась пальцами по струнам, словно пытаясь убедиться, что это та же лютня.

Сказать, что маг удивился - не то чтобы сильно. Представление деревенских жителей о магии было известно большинству в Академии. Любой маг в деревне или глухой веси приравнивался странствующей гадалке или местному колдуну. Хотя, и относились к ним с большим уважением или страхом - все таки приезжие. Но вот с просьбой погадать к Харальду уже давно никто не обращался. Как то это уж совсем выходило за рамки обычной практики темных магов. Но девушка искренне смотрела на мага и ждала ответа. Хотя что он мог ей ответить? Что будет у нее рыцарь на белом коне или единороге, приедет прямо в эту глухую деревеньку и тут же с порога влюбится в нее и отвезет в свой замок? Шансы на такой исход событий были очень, можно сказать, печальными. Даже если и будут здесь аристократы проезжать, возвращаясь с турнира или охоты, то максимум затянут девчушку на сеновал, попользуют и оставят растить байстрюка. Оно конечно дело нужное, тем более, что свежая кровь в глухих деревнях всегда в почете, да и в местной иерархии, если можно так ее назвать, такой бастард будет на голову выше остальных местных мальчишек - батя то, как минимум рыцарь.
- Послушай, девочка. - начал мягко маг, так как молчать было уже опасно, мало ли как его паузу воспримет местная жительница, грезящая надеждами на сказку. - Я могу рассказать тебе как все будет, вопрос в том, действительно ли ты хочешь это знать? Нет, не говори мне сейчас. Лучше подожди немного и подумай.  А надумаешь - к ночи ближе ко мне придешь еще - я тебя выслушаю. А сейчас. - сделал паузу. - сейчас мне нужно кое что решить с вашим огнем, чтобы было всем здесь хорошо и уютно. Пока здесь будет шастать нечесть - ни о каком рыцаре и не мечтай. они воюют с телесными врагами - с драконами и колдунами. А вот духи - воины боятся их. Поэтому, чтобы тебе помочь мне нужно вначале помочь вашему поселению. - маг протянул руку к девушке и двумя пальцами провел по ее щеке. - Ты хорошенькая, ничего не бойся и приходи, если захочешь.
Харальд развернулся и вышел в помещение таверны, где уже во всю шел допрос каких-то деревенских мальчуганов.