Да, если характер у тебя скверный, то и все вокруг кажется если не ужасным, то хотя бы близким к этому. Город ужасный, люди – ограниченные свиньи, погода сплошная мерзость. Весна в большом городе всегда далека от идеала. Ожидаешь какой-то красоты, чистоты и душевного подъема, а что вместо этого? Слякоть, не растаявший до конца снег, помои прямо на улицах города, какие-то мерзкие, абсолютно не поэтичные нищие. Вот вам и душевный подъем, получите и распишитесь, господа.
Город по весне относительно неплох разве что только в предрассветной тьме или в сумерках. Перед рассветом вся жизнь словно замирает, ожидая солнца и новой жизни. Кажется, еще чуть чуть и горизонт подернется сначала красноватой полоской, которая потом будет постепенно разрастаться, становясь из кроваво алой сначала медной, а потом совсем золотой. Крыши домов, до этого крайне унылые и серые, вмиг словно наливаются этой медью и золотом, словно бы невиданной силы волшебник одним мановением руки озолотил весь город. Темнота словно прячется по углам, уступая место всей этой радости и красоте нового дня. Ох, простите, что-то увлеклась. Итак, когда этот волнующий момент проходит, город наполняет бурлящая жизнь. Снуют туда сюда посыльные, матроны, необъятные словно солнечный диск в небе, с маленькими смазливыми детишками спешат на заутреню, торговцы, погоняя нерадивых слуг, спешат к своим лавчонкам, чтобы снова целый день дурить честной народ.
Теперь, пожалуй, скажу пару слов о городе в сумерках. Вот жизнь уже отбурлила, все более менее начинает успокаиваться. Суетность дня уступает место безумному веселью ночи. Но уступает аккуратно, постепенно. Солнце постепенно покидает город, уступая место тьме, которая все это время была вынуждена ютиться по углам, подворотням и подвалам. Вместе с темнотой из этих самых подвалов и углов начинает появляться лихой народец, готовый освободить запоздалых прохожих от такой мелочи как кошелек или, скажем, жизнь.
Но оставим же поэзию. Мария, посылая все и вся сквозь зубы в Пустоту, приподняв подол длинного и тяжелого платья, перескакивая по кочкам и ухабам в направлении базара-в-Лариасе. Точнее, путь молоденькой баронессы лежал в один из его, базара, ответвлений, черным рынком именуемое. Тиранка прибыла в город неделю назад, намереваясь навестить только данную достопримечательность и побыстрее убраться по-хорошему, не ввязываясь ни в какие переделки. Разумеется, ничего не получилось. Трактирщик оказался редкой свиньёй, за комнату брал втридорога и еще смел, гнида такая, распускать сплетни. Девушка едва сдерживалась, чтобы не проклясть этого недостойного выродка ко всем…Ну да не будем об этом. Такая мерзость эта ваша проза жизни. Цель визита мадмуазель Штальн на черный рынок состояла в том, чтобы поискать да прикупить у тамошних торговцев серебряные иглы для одного презабавного ритуала. Стоить они по прикидкам Темени, должны были не слишком-то дорого, но зная сущность душонки торгашей, можно было предположить, что потребуют раз в десять дороже. Ничего, поторгуемся, чем Пустота не шутит, авось скинут.
Вот ведь скверный городишко! Одни торгаши да бабы толстые. Никаких развлечений, даже книжку хорошую не достать. Ладно, сегодня день, завтра день и уеду. Клянусь, уеду. Делать-то тут все равно нечего.